Ярослав сыграл большую роль в истории нашей страны. Его княжение было отмечено как положительными, так и отрицательными моментами. Обо всем этом мы поговорим в данной статье. Отметим также, что сын князя Ярослава Всеволодовича, его представлена ниже), прославился на всю страну как великий полководец, а также был канонизирован церковью. Но сегодня мы поговорим не о нем, а о его отце, княжение которого было насыщено событиями.
Итак, начнем наш рассказ. Для начала основные даты, связанные с именем Ярослава. Родился он в 1191 году, С 1212 по 1238 - годы правления Ярослава Всеволодовича в Переяславле-Залесском. В разное время он княжил также в Новгороде (1215 год, с 1221 по 1223, с 1224 по 1228, с 1230 по 1236). Захватив Торжок, он правил в нем с 1215 по 1216 год. Ярослав являлся Киевским с 1236 по 1238 год. С 1238 по 1246 гг. осуществлялось правление Ярослава Всеволодовича во Владимире.
Всеволод Юрьевич умер в 1212 году. Он оставил Переяславль-Залесский Ярославу. Между сыновьями Всеволода, Юрием и Константином, сразу же начались усобицы. На стороне Юрия выступил Ярослав. Он дважды ходил на помощь к нему со своими переяславцами, в 1213 и 1214 годах, однако дело до битвы так и не дошло.
Прибытие Ярослава в Новгород, отказ от княжения
Новгородцы в 1215 г. пригласили Ярослава к себе на княжение. Мстислав Мстиславич Удалой, только что ушедший из этого города, оставил в Новгороде много своих сторонников. Едва появившись, Ярослав Всеволодович велел заточить двух бояр. Затем он собрал вече против Якуна Намнежича. Народ начал грабить его двор, а боярина Овстрата вместе с сыном убили жители Прусской улицы. Ярославу не понравилось такое своеволие. Он не пожелал больше оставаться в Новгороде и отправился в Торжок. Здесь Ярослав принялся княжить, а в Новгород отправил наместника. В этом случае он последовал примеру своего отца, деда и дядей, которые покинули Ростов и утвердились в новых городах.
Как Ярослав покорил Новгород
Вскоре представился случай стеснить Новгород и подчинить окончательно своей воле: осенью мороз побил в Новгородской волости весь хлеб, лишь в Торжке сохранился урожай. Ярослав приказал не пропускать из Низовой земли ни одного воза хлеба в помощь голодающим. Новгородцы в такой нужде послали к Ярославу трех бояр с тем, чтобы вернуть князя в Новгород. Ярослав задержал прибывших. А голод между тем усиливался, людям приходилось есть липовый лист, сосновую кору, мох. Они отдавали в вечное холопство своих детей. Повсюду валялись трупы умерших - по полю, по улицам, по торгу. Их не успевали съедать собаки. Большая часть жителей просто умерла с голоду, другие отправились на поиски лучшей жизни в чужие страны.
Изможденные новгородцы решили послать посадника Юрия Ивановича со знатными людьми к Ярославу. Те снова попытались позвать князя к себе, однако он приказал задержать и их. Ярослав послал в Новгород вместо ответа двух своих бояр для того, чтобы вывезти оттуда свою супругу. Жители города обратились к князю с последней речью. Тот задержал послов и всех новгородских гостей. Летописец свидетельствует о том, что в Новгороде были вопль и печаль. Но Ярослав Всеволодович не внимал мольбам жителей. На фото ниже - копия его шлема. Он был потерян в 1216 году в Липицкой битве и найден в 1808 г.
Прибытие Мстислава в Новгород
Расчет Ярослава оказался верен: городу нелегко было устоять при столь трудных обстоятельствах. Однако Русь все еще была сильна Мстиславом. Мстислав II Удалой, узнав о том, что творится в Новгороде, приехал туда в 1216 году. Он схватил Хота Григорьевича, Ярославова посадника, перековал его дворян и пообещал не расставаться с новгородцами.
Война с Мстиславом
Узнав обо всем этом, отец Александра Невского Ярослав Всеволодович начал готовиться к войне. Он приказал делать засеки по дороге к р. Тверце. Князь отправил 100 человек из казавшихся преданными ему жителей в Новгород с поручением восстать против Мстислава и выгнать того из города. Но эти 100 человек, как только прибыли в Новгород, сразу же перешли на сторону Мстислава. Мстислав Удалой отправил священника в Торжок, чтобы пообещать князю мир в случае, если он отпустит людей. Ярославу это предложение не понравилось. Священника, посланного к нему, он отпустил без ответа, а всех задержанных в Торжке новгородцев (более двух тысяч) созвал за город на поле, велел заключить их в оковы и отправить по своим городам. А лошадей и имущество раздал дружине.
Однако эта выходка обратилась против самого князя. Новгородцы, которые остались в городе, 1 марта 1216 г. выступили вместе с Мстиславом против Ярослава. Мстислав на р. Вазузе соединился с Владимиром Рюриковичем Смоленским, своим двоюродным братом. Несмотря на это, он вновь послал людей к Ярославу с предложением мира, однако тот вновь отказался. Тогда Владимир с Мстиславом двинулись к Твери. Они принялись жечь и захватывать села. Ярослав, узнав об этом, выехал из Торжка и направился в Тверь. Мстислав на этом не остановился и начал разорять уже Переяславскую волость. Он предложил заключить союз с ним Константину Ростовскому, который немедленно с ним соединился. На помощь Ярославу пришли братья Владимир, Святослав и Юрий, а с ними и вся Суздальской. Созвали всех, и селян, и горожан, а если у них не было лошади, то шли и пешком. Летописец говорит, что сыновья пошли на отцов, брат на брата, отцы на детей, господа на рабов, а рабы на господина. Всеволодовичи обосновались на р. Кзе. Мстислав отправил людей к Ярославу, предложив отпустить новоторжцев и новгородцев, вернуть новгородские волости, захваченные им, и помириться с ними. Однако Ярослав и тут ответил отказом.
Бегство Ярослава
Уверенные в собственной силе Всеволодовичи побеждали. Мстиславу пришлось отступить к р. Липице. 21 апреля здесь произошла великая битва. С большой силой ударили новгородцы на полки Ярослава. Переяславцы бежали, а через некоторое время в бегство обратилось и все войско. Ярослав на пятом коне прибежал в Переяславль (четырех он загнал) и затворился в этом городе.
Расправа князя над смолянами и новгородцами
Летописец отмечает, что первого зла ему было недостаточно, он не насытился человеческой кровью. В Переяславле отец Невского Ярослав Всеволодович велел похватать всех смолян и новгородцев, зашедших для торговли в его землю, и бросить одних в тесную избу, других в погреб, где все они умерли (всего около 150 человек).
Примирение с Мстиславом и Владимиром
Юрий тем временем сдал Владимир Мстиславичам. Здесь остался Константин, его брат. Юрий поехал в Радилов, расположенный на Волге. Однако Ярослав Всеволодович никак не хотел покориться. Он решил запереться в Переяславле, полагая, что отсидится здесь. Тем не менее, когда Константин с Мстиславом направились к городу, он испугался и начал просить их о мире, а потом и сам приехал к брату своему Константину, попросив его не выдавать Владимиру и Мстиславу и приютить у себя. Константин еще на дороге помирил его с Мстиславом. Когда князья прибыли в Переяславль, Ярослав богатыми дарами одарил их и воевод. Взяв дары, Мстислав послал за своей дочерью, женой Ярослава, в город. Ярослав много раз просил его вернуть супругу, однако Мстислав оказался непреклонным.
Ярослав возвращается в Новгород
Мстислав в 1218 г. покинул Новгород и отправился в Галич. Вновь среди новгородцев начались смуты. Для их прекращения пришлось снова просить Ярослава у Юрия Всеволодовича. Князь был опять отправлен к ним в 1221 году. Новгородцы обрадовались ему, по свидетельству летописца. Когда князь ушел в свою волость в 1223 году, они ему кланялись и умоляли его остаться. Однако Ярослав не послушал их и уехал в Переяславль-Залесский. Новгородцам в 1224 г. удалось пригласить его к себе в третий раз. Ярослав явился и пробыл на этот раз в Новгороде около трех лет, обороняя от разных врагов эту волость. На фото ниже - Ярослав Всеволодович перед Христом с моделью храма Спаса.
Борьба с литовцами
Литовцы числом 7 тысяч в 1225 г. опустошили села, находившиеся около Торжка. Они не дошли до самого города лишь трех верст. Литовцы перебили множество купцов и подчинили себе всю Торопецкую волость. Около Усвята их нагнал Ярослав Всеволодович. Он разбил литовцев, перебил 2 тысячи человек и отнял награбленную ими добычу. В 1228 году Ярославль ушел в Переяславль, в Новгороде оставив своих сыновей. Жители города в 1230 году вновь послали за ним. Князь немедленно прибыл, поклялся исполнить все обещанное, однако по-прежнему находился в Новгороде не постоянно. Место его занимали сыновья Александр и Федор.
Покорение немцев
Ярослав в 1234 г. выступил против немцев с новгородцами и своими полками. Он отправился под Юрьев, расположился неподалеку от города. Своих людей он отпустил воевать в окрестных областях и собрать в них съестные припасы. Часть немцев сделала вылазку из Оденпе, другая - из Юрьева, однако русские их побили. В битве пали некоторые немцы, но в основном они погибли в реке, когда лед обломился под ними. Воспользовавшись победой, русские опустошили землю. Они истребили немецкий хлеб, и этому народу пришлось покориться. Ярослав заключил мир с немцами на условиях, выгодных для себя.
Княжение Ярослава в Киеве, новые битвы
Узнав о том, что Михаил Всеволодович воюет с галицкими князьями Васильком и Даниилом Романовичами, Ярослав в 1236 году оставил своего сына Александра в Новгороде и отправился в поход. Он взял с собой знатных новгородцев, сотню новоторжан, ростовские и переяславские полки и двинулся на юг. Ярослав разорил Черниговскую волость и стал княжить в Киеве.
Его правление продолжалось более года, однако вдруг стало известно о нашествии татар и опустошении земли Владимиро-Суздальской. Князь, бросив Киев, поспешил на север, однако не подоспел вовремя. На Сити был разбит Юрий Всеволодович. Он погиб в битве. Ярослав, узнав о его смерти, отправился княжить во Владимир. Он очистил от трупов церкви, собрал оставшихся людей и стал распоряжаться волостями.
Князь Ярослав Всеволодович выступил в 1239 г. против литовцев, воевавших неподалеку от Смоленска. Он победил их, взял их князя в плен, а затем посадил у смолян который был сыном Мстислава Романовича. После этого Ярослав Всеволодович с честью и большой добычей вернулся домой.
Улаживание отношений с Батыем
Но важнейшее дело этого князя - улаживание отношений русских с татарами - было еще впереди. Батый вскоре после нашествия прислал баскаком на Русь одного сарацина. Этот человек захватил всех неженатых женщин и мужчин, нищих, у каждого семейства, имевшего 3-х сыновей, взял себе одного. Остальных жителей он обложил данью, которую следовало платить мехом каждому мужчине. Если человек не мог заплатить, его забирали в рабство.
Батый свой стан раскинул на берегу Волги. Князь Ярослав Всеволодович отправился сюда. По словам летописца, Батый с честью принял Ярослава и отпустил его, наказав быть старшим между русскими князьями. То есть он получил вместе с Владимиром из рук Батыя и Киев, однако это имело только символическое значение после разорения татарами столицы Руси.
Последние годы жизни и смерть Ярослава
Константин в 1245 г. вернулся и сказал, что Угедей требует Ярослава к себе. Тот отправился в путь и приехал в августе 1246 г. в Монголию. Здесь Ярослав Всеволодович Владимирский стал свидетелем воцарения сына Угедеева Каюка. В этом же году умер Ярослав. Его позвали к матери хана, которая дала ему пить и есть из своих рук, якобы оказывая честь. Ярослав Всеволодович, был отравлен и умер через 7 дней. К сожалению, неизвестна причина, по которой так обошлись с русским князем. Тело его привезли на Русь и похоронили в Успенском соборе Владимира.
Ярослав
(Феодор
) Всеволодович
(8 февраля 1190 или 1191 года – 30 сентября 1246 года
), в крещении Фёдор – сын .
Княжение:
– князь Переяславский
: 1200-1206 годы;
– князь Переяславль-Залесский
: 1212-1238 годы;
– великий князь Киевский
: 1236-1238, 1243-1246 годы;
– великий князь Владимирский
: 1238-1246 годы;
– князь Новгородский
: 1215, 1221-1223, 1226-1229, 1231-1236 годы.
В 1200 году
Ярослав Всеволодович
был послан своим отцом, править в Переяславль.
В 1206 году
, после гибели и начала борьбы за власть в Галиче, Ярослав Всеволодович
по приглашению венгерского короля выехал в Галич, но прежде него туда явился представитель черниговских Ольговичей, Владимир Игоревич.
В 1206 годут
Всеволод Чермный, занявший Киев, выгнал Ярослава между старшими братьями, Константином и Юрием
из Переяславля и посадил там своего сына Михаила.
В 1208 году
Ярослав Всеволодович
участвовал в походе на Рязань и временно стал наместником отца, в Рязанском княжестве, за исключением Пронска.
В 1215 году
, при уходе Мстислава Удатного на юг, Ярослав Всеволодович
был призван княжить в Великий Новгород. Началась борьба между владимирскими и смоленскими князьями, продолжавшаяся с перерывами до 1216 года. В ходе одного из примирений Ярослав Всеволодович
женился вторым браком на дочери Мстислава Удатного.
В 1212 году
больной передал Ярославу Всеволодовичу
Переяславль-Залесский.
В конфликте между старшими братьями, и , возникшем после смерти отца, Ярослав поддержал и был разбит вместе с в , произошедшей в 1216 году.
Княжение Ярослава Всеволодовича в Новгороде и Киеве.
В 1222 году
после похода под Кесь 12-тысячного войска во главе с младшим братом Ярослава Всеволодовича
Святославом (в союзе с литовцами) племянник Ярослава Всеволодовича
Всеволод уехал из Новгорода во Владимир, а на княжение в Новгород был приглашён Ярослав
Всеволодович
.
В 1222
и 1223 годах
произошли массовые восстания эстов против власти крестоносцев и их подавления.
15 августа 1223 года
крестоносцы взяли Вильянди, где находился русский гарнизон. Генрих Латвийский пишет: “Что касается русских, бывших в замке, пришедших на помощь вероотступникам, то их после взятия замка всех повесили перед замком на страх другим русским…
“. Выступившее из Новгорода не ранее июля 1223 года
Новгородско-владимирское войско во главе с Ярославом
Всеволодовичем
не успело на помощь гарнизону Вильянди, но провело поход под Ревель, после чего новгородским князем вновь стал Всеволод Юрьевич.
В 1225 году
Ярослав
Всеволодович
сменил Михаила Черниговского в Новгороде. В том же году 7000 литовцев опустошили села около Торжка, не дойдя до города только трех верст, перебили многих купцов и захватили всю Торопецкую волость. Ярослав
Всеволодович
нагнал их близ Усвята и разбил, уничтожив 2000 человек и отняв добычу.
В 1227 году
Ярослав
Всеволодович
ходил вместе с новгородцами на ямь
(ямь
– финское племя
) и в следующем году отразил ответное нападение. В 1227 году
Ярослав
Всеволодович
осуществил крещение племени корела
.
В 1226 году
, после утверждения на черниговском княжении, Михаил Всеволодович вступил в борьбу с Ярославом Всеволодовичем
за Новгород. Ярослав Всеволодович
заподозрил , женатого на сестре Михаила, в союзе с ним, и вступил в переговоры с племянниками Константиновичами, но конфликт не разгорелся, так как в 1229 году
Ярослав
Всеволодович
и племянники признали отцом и господином.
В 1231 году
Ярослав Всеволодович
и его брат вторглись в Черниговское княжество, сожгли Серенск и осадили Мосальск, после чего новгородский престол на протяжении столетия занимали только потомки .
В 1232 году
папа Римский Григорий IX призвал рыцарей Ордена меченосцев на борьбу с новгородцами, препятствующими католизации финских племён.
В 1234 году
Ярослав Всеволодович
вторгся во владения Ордена под Дерптом и одержал над крестоносцами победу в сражении на Омовже. В результате был подписан мирный договор между Новгородом и Орденом, по которому восточная и южная часть Дерптского епископства отошла к Пскову.
В 1236 году
Ярослав Всеволодович
с помощью новгородцев утвердился в Киеве, чем пресёк борьбу между чернигово-северскими и смоленскими князьями за Киевский престол и сконцентрировав вместе со старшим братом два ключевых княжеских стола в то время, когда монголы вторглись в . В Новгороде Ярослав Всеволодович
оставил сына Александра (будущего Невского) как своего представителя.
Княжение Ярослава Всеволодовича во Владимире
Чориков Б. Великий князь Ярослав после разорения татарами Руси возобновляет города
Весной 1238 года
после разгрома Северо-Восточной Руси монголо-татарами и гибели великого князя Владимирского , Ярослав Всеволодович
вернулся во Владимиро-Суздальскую землю, и как следующий по старшинству брат занял Владимирский великокняжеский стол.
В 1239 году
Ярослав Всеволодович
ходил под Смоленск, чтобы изгнать литовские полки, практически одновременно с черниговско-галицким походом на Литву. На престол вернулся представитель местной династии Всеволод Мстиславич. В это же время монголы разорили Рязань (вторично), Муром, Нижний Новгород и Переяславль-Русский. Ярослав Всеволодович
им не противодействовал.
Осенью 1239 года
, как фиксирует , после взятия Чернигова монголами, Ярослав Всеволодович
захватил семью Михаила Черниговского в Каменце на Киево-волынском пограничье. Это связывается с походом Ярослава Всеволодовича
на юг, в результате которого Киев был занят представителем смоленской династии Ростиславом Мстиславичем.
В 1242 году
Ярослав Всеволодович
посылал войско во главе со своим сыном Андреем на помощь новгородцам против ливонских рыцарей ().
В 1243 году
Ярослава Всеволодовича
первым из русских князей был вызван в к . Он был утверждён на Владимирском и Киевском княжениях и был признан “стареи всем князем в Русском языце
“. Ярослав Всеволодович
не поехал в Киев (посадив там наместником Дмитра Ейковича), а избрал своей резиденцией Владимир, тем самым завершив длительный процесс перемещения номинальной столицы Руси из Киева во Владимир, начатый ещё .
В Орде остался сын Ярослава Всеволодовича
Константин. В 1245 году
он был отпущен и передал, что хан требует к себе самого Ярослава Всеволодовича
. Ярослав Всеволодович
с братьями и племянниками приехал к . Часть дел была решена в Орде, Святослав и Иван Всеволодовичи с племянниками отправились домой, а Ярослава Всеволодовича
направил в столицу - Каракорум. Ярослав Всеволодович
двинулся в далекий путь и в августе 1246 года приехал в , где был свидетелем воцарения великого .
Смерть Ярослава Всеволодовича
Ярослав Всеволодович подтвердил ярлык в 1246 году у . Ярослава Всеволодовича позвали к матери великого хана – Туракине, которая, как бы желая оказать честь русскому князю, дала ему есть и пить из собственных рук. Возвратившись от ханши, Ярослав Всеволодович заболел и через семь дней 30 сентября 1246 года умер, причем тело его удивительным образом посинело, почему все и думали, что ханша отравила его. Практически одновременно, 20 сентября 1946 года в волжской Орде был убит второй из трёх самых влиятельных русских князей - 67-летний Михаил Всеволодович Черниговский, по легенде отказавшийся пройти обряд языческого поклонения. Годом ранее при личном визите к признал зависимость от ханов.
Семья Ярослава Всеволодовича
Первая жена
: с 1205 года, дочь половецкого хана Юрия Кончаковича.
Вторая жена
: с 1214 года, Ростислава-Феодосия, в постриге Евфросинья (?-1244), дочь Мстислава Мстиславича Удатного, князя торопецкого. Когда Ярослав Всеволодович
потерпел неудачу в борьбе с князьями, в том числе со своим тестем, Мстислав Мстиславич Удатный увёз дочь к себе и не отдавал, несмотря на мольбы мужа. Вскоре она всё-таки вернулась. Часть исследователей считают, что со второй женой Ярослав развёлся к 1216 году. А к 1218 году женился в третий раз на Феодосии/Ефросинье, дочери Игоря Глебовича.
Дети:
Фёдор
(1220-1233), князь Новгородский, умер перед свадьбой в 13-летнем возрасте.
Александр Невский
(1221-1263), князь Переяславль-залесский, князь Новгородский, Великий князь Владимирский.
имя неизвестно
(1222-1238), князь Тверской.
Андрей
(1225-1264), князь Суздальский, Великий князь Владимирский.
Михаил Хоробрит
(1226-1248), князь Московский, Великий князь Владимирский.
Даниил
(1227-1256).
Ярослав
(1229-1271), князь Тверской, Великий князь Владимирский.
Константин
(1231-1255), князь Галич-мерьский.
Афанасий
(род. и ум. 1239).
Мария
(род. и ум. 1240).
Василий Квашня
(1241-1276), князь Костромской, Великий князь Владимирский.
Ульяна
(Евдокия
) (род. и ум. 1243).
Пятеро сыновей Ярослава
Михаил, Андрей, Александр, Ярослав, Василий были великими Владимирскими князьями в период с 1248 по 1277 год. Фёдор, Александр и Ярослав были также князьями Новгородскими.
Годы жизни: 1190-1246
Годы правления: 1236-1238
Ярослав (Феодор) Всеволодович.
Третий сын Владимиро-суздальского князя (мать – чешская королевна, княжна Мария), внук киевского князя Юрия Долгорукого, родился 8 февраля 1190 года.
Из рода Владимиро-суздальских князей.
Правление Ярослава Всеволодовича
Князь Переяславский в 1201 — 1206 гг.
Князь Переяславль-Залесский в 1212 — 1238 гг.
Князь Новгородский в 1215, 1221 — 1223, 1224 — 1228, 1230 — 1236 гг.
Князь Торжский в 1215 — 1216 гг.
Великий князь Киевский в 1236 — 1238 гг.
Великий князь Владимирский в 1238 — 1246 гг.
В Лаврентьевской летописи под 1201 г. записано, что Всеволод Юрьевич посадил своего сына Ярослава на княжение в Переяславль-Русский и он княжил 7 лет. По возвращении в Северо-Восточную Русь Ярослав Всеволодович получил от отца Переяславль-3алесский.
В 1209 г. Всеволод Большое Гнездо отправил Ярослава Всеволодовича княжить в Рязань, где все города принесли Ярославу присягу верности, и в них он посадил своих наместников. Но княжить он там не долго. Скоро рязанцы схватили и арестовали его посадников, а самого Ярослава хотели выдать Черниговским князьям. Узнав об этом, Всеволод приехал в Рязань и сжёг город. После этого Ярослав Всеволодович снова вернулся на княжение в Переяславль-Залесский.
В 1212 г. после смерти отца Ярославу достался Переяславль-Залесский, Волоколамск и Тверь, Нерохоть (Нерехту?) и Дмитров. Между сыновьями Всеволода и начались междоусобицы. Ярослав встал сторону Юрия и дважды в 1213 и 1214 гг. помогал ему в спорах, но битв не было.
Князь Ярослав Всеволодович
В 1215 г. Ярослав был приглашен новгородцами на княжение. Там он сразу начал расправляться с неугодными ему боярами. Горожане выгнали его из Новгорода. Он отбыл в Торжок, откуда пытался создать своеобразную блокаду Новгороду с целью подчинения его жителей. По приглашению новгородцев дружинники Мстислава и его союзников нанесли сокрушительное поражение дружинам Юрия, Ярослава и Святослава Всеволодовичей в Липецкой битве. Ярослав Всеволодович ушёл княжить в Переяславль-Залесский. Таким образом, ему временно пришлось отказаться от притязаний на Новгород.
Второй раз Ярослав получил княжение в Новгороде весной 1223 г. и прожил там около года.
В 1226 г. новгородцы в третий раз позвали его княжить. На этот раз он пробыл там до зимы 1228 г.
В 1225 г. литовцы опустошили деревни около Торжка, перебили купцов и захватили Торопецкую волость. Ярослав Всеволодович разбил их возле Усвята и отнял добычу. В 1227 г. Ярослав ходил вместе с новгородцами на ямь, привел с собой много пленных. В следующем году он отправился в Переяславль, оставив в Новгороде своих сыновей. В 1230 г. 30 декабря новгородцы снова послали за Ярославом, который тотчас приехал, но по-прежнему не постоянно жил в Новгороде. Несмотря на это, он остался главным новгородским князем и в дальнейшем (до 1236 г.) активно участвовал в новгородских делах.
Победа Ярослава Всеволодовича под Юрьевом
В 1234 г. Ярослав Всеволодович со своими полками и новгородцами выступил против немцев под Юрьев. Русскими была одержана победа. Ярослав заключил с ними мир на выгодных для себя условиях.
Около 1236 г. Ярославу Всеволодовичу удалось захватить Киев и он стал великим князем. Однако удержать престол не сумел и уехал в Северо-Восточную Русь.
В 1238 г. после гибели брата Юрия в битве с татарами Ярослав занял владимирский великокняжеский престол. Он начал заботиться о восстановлении порядка и благосостояния в русской земле, разоренной татарами, а также старался отразить нападение литовцев на Смоленскую землю, где был им посажен князь Всеволод Мстиславич.
В начале 40-х годов XIII века Ярослав вновь совершил попытку подчинить себе Киев с помощью Батыя. Когда Батый возвратился из своего похода на юго-запад и поселился в Сарае, Ярослав в 1243 году первым исполнил требование хана и приехал к нему на поклон.
В 1245 году сын Ярослава Всеволодовича Константин был послан отцом в Монголию к великому хану. Константин возвратился и сказал, что Угедей требует к себе самого Ярослава Всеволодовича. Ярослав отправился в далёкий путь и в августе 1246 г. приехал в Монголию, где стал свидетелем воцарения Каюка, сына Угедеева.
Смерть Ярослава Всеволодовича князя Владимирского
Ярослава Всеволодовича позвали к матери великого хана, которая, якобы желая оказать честь русскому князю, дала ему пить и есть из собственных рук. Возвратившись от нее, Ярослав Всеволодович заболел и через 7 дней умер, при этом тело его посинело, поэтому и возникла версия отравления.
Умер он в 1246 году 30 сентября.
Тело Ярослава Всеволодовича было привезено на Русь и упокоено в Успенском соборе во Владимире.
Ярослав Всеволодович был женат дважды:
1) с 1205 г. на дочери хана половецкого Юрия Кончаконича и внучке хана Кончака;
2) с 1214 г. на дочери князя Смоленского Мстислава Мстиславича Удалого, княгине Ростиславе (+ 4 мая 1244 года). От этого брака дети: Ярослав Тверской и Василий Мизинный. А также Федор, Александр, Андрей, Михаил, Даниил, Константин, Афанасий, Мария, Евдокия, Ульяна.
Обращение Ярослава к детям перед смертью:
«О возлюбленные мои сынове, плод чрева моего, храбрый и мудрый Александре, и поспешный Андрею, и Константине удалый, и Ярославе, и милый Даниле, и добротный Михаиле! Будити благочестию истинные поборницы, и величествию державы русские Богом утвержденные настольницы. Божия же благодать и милость и благословение на вас да умножиться в роды и роды во веки. Аз уже к тому не имам видети вас, ни в земли суждальстей быта; уже бо сила моя изнеможе и жития кончина приближися. Вы же не презрите двоих ми дщерей, Евдокии и Ульянии, сестр ваших, иже бяше им настоящее сие время горчайше жельчи и полыны, понеже матери оставше, ныне же имени отца лишены суть; но обаче Бог есть сирым помощник и слава о всем праведным судьбам его».
Яросла́в (Феодор) Все́володович (8 февраля 1191 года - 30 сентября 1246 года), в крещении Фёдор - сын Всеволода Большое Гнездо , князь переяславский (1200-1206), князь переяславль-залесский (1212-1238), великий князь киевский ( - , -), великий князь владимирский ( -), князь новгородский (1215, 1221-1223, 1226-1229, 1231-1236).
Ранняя биография
Княжение в Новгороде и Киеве
В Орде остался сын Ярослава Константин. В 1245 году он был отпущен и передал, что хан требует к себе самого Ярослава. Ярослав с братьями и племянниками приехал к Батыю . Часть дел была решена в Орде, Святослав и Иван Всеволодовичи с племянниками отправились домой, а Ярослава Всеволодовича Батый направил в столицу Монгольской империи - Каракорум . Ярослав двинулся в далекий путь и в августе 1246 года приехал в Монголию, где был свидетелем воцарения великого хана Гуюка .
Смерть
Предки
| Всеволод Ярославич | ||||||||||||||||
| Владимир Всеволодович Мономах | ||||||||||||||||
| Мономахиня | ||||||||||||||||
| Юрий Владимирович Долгорукий | ||||||||||||||||
| Неизвестно | ||||||||||||||||
| Всеволод Юрьевич Большое Гнездо | ||||||||||||||||
| Неизвестно | ||||||||||||||||
| Ярослав Всеволодович Владимирский | ||||||||||||||||
| Мария Шварновна , княжна ясская | ||||||||||||||||
См. также
Напишите отзыв о статье "Ярослав Всеволодович (князь владимирский)"
Примечания
Литература
- Андреев А. Р. Великий князь Ярослав Всеволодович Переяславский: Документальное жизнеописание: Историческая хроника XIII в. - М .: Русская панорама, 1998. - 251 с. - ISBN 5-93165-005-9 .
- Андреев А., Корсакова В. : «Паритет», 2004. - 688 с. - : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
Отрывок, характеризующий Ярослав Всеволодович (князь владимирский)
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех. Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.
На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
Годы жизни: 8 февраля 1190 - 30 сентября 1246 .
Годы правления: Князь Переяславский (1201 - 1206); Князь Переяславль-Залесский (1212 - 1238); Князь Новгородский (1215, 1221 - 1223, 1224 - 1228, 1230 - 1236); Князь Торжский (1215 - 1216); Великий князь Киевский (1236 - 1238); Великий князь Владимирский (1238 - 1246) .
Из рода Владимиро-Суздальских великих князей. Сын Всеволода III Юрьевича Большое Гнездо и чешской королевны Марии Шварновны.
Жены:
1) с 1205 г. дочь хана половецкого Юрия Кончаконича;
2) с 1214 г. дочь кн. Смоленского Мстислава Мстиславича Удалого, кн. Ростислава (+ 4 мая 1244 г.). От этого брака дети: Ярослав Тверской и Василий Мизинный
В 1212 году Всеволод Юрьевич умер, оставив Ярославу Переяславль Залесский. Сразу же между сыновьями Всеволодовыми Константином и Юрием начались усобицы. Ярослав был на стороне Юрия и дважды в 1213 и 1214 годах ходил к нему на помощь со своими переяславцами, но до битвы дело так и не дошло.
В 1215 году новгородцы послали к Ярославу звать его к себе на княжение. Только что ушедший из Новгорода князь Мстислав Мстиславич Удалой оставил здесь много своих сторонников. Ярослав, едва появившись в городе, повелел схватить двух бояр и заточить их в Твери. Потом собрал вече против Тысяцкого Якуна Намнежича. С веча народ бросился грабить Якунов двор, а жители Прусской улицы убили боярина Овстрата с сыном. Такое своеволие не понравилось Ярославу, он не захотел оставаться далее в Новгороде, выехал в Торжок, сел здесь княжить, а в Новгород посадит наместника, последовав в этом случае примеру деда, дядей и отца, которые покинули старый Ростов и утвердили свое пребывание в новых городах.
Скоро представился ему благоприятный случай стеснить Новгород и привести его окончательно в свою волю: мороз побил осенью весь хлеб в Новгородской волости, только в Торжке все было цело. Ярослав велел не пропускать в Новгород ни одного воза хлеба из Низовой земли; в такой нужде новгородцы послали к нему троих бояр с просьбой переехать к ним опять. Ярослав задержал посланных. А "между тем голод усиливался, бедные люди ели сосновую кору, липовый лист, мох, отдавали детей своих в вечное холопство; трупы умерших валялись повсюду - по торгу, по улицам и по полю, собаки не успевали съедать их; большая часть вожан померла с голоду, остальные разбежались по чужим странам. Новгородцы послали к Ярославу посадника Юрия Ивановича и других знатных людей звать опять его к себе, он велел задержать и этих, а вместо ответа послал в Новгород двух своих бояр вывести оттуда свою жену. Тогда новгородцы послали к нему с последнею речью: "Ступай в свою отчину, к св. Софии, а нейдешь, так скажи прямо". Ярослав задержал послов, задержал всех гостей новгородских, и были в Новгороде печаль и вопль, говорит летописец. Расчет Ярослава был верен: старине новгородской трудно было устоять при таких обстоятельствах, но старая Русь была еще сильна своим Мстиславом. Узнав, какое зло делается в Новгороде, Мстислав Удалой II февраля 1216 года приехал туда, схватил Ярославова посадника Хота Григорьевича, перековал всех его дворян, въехал на двор Ярославов и целовал крест новгородцам, а новгородцы к нему - не расставаться ни в животе ни в смерти.
Ярослав, узнав о новгородских новостях, стал готовиться к войне, велел наделать засеки по новгородской дороге к реке Тверце, а в Новгород отправил 100 человек из его жителей, казавшихся ему преданными, с поручением поднять мятеж против Мстислава и выпроводить его из города. Однако эти 100 человек, как только пришли в Новгород, так единодушно перешли на сторону Мстислава, который отправил в Торжок священника сказать Ярославу: "Сын! Кланяюсь тебе: мужей и гостей отпусти, из Торжка выйди и со мною любовь возьми!" Ярославу не полюбилось это предложение; он отпустил священника без ответа, а всех новгородцев, задержанных в Торжке, числом более 2000, созвал на поле за город, велел схватить их, заключить в оковы и разослать по своим городам, имущество же их и лошадей раздал дружине. Выходка эта имела обратное следствие. Все оставшиеся новгородцы 1 марта 1216 года вместе с Мстиславом выступили против Ярослава. На реке Вазузе Мстислав соединился с двоюродным братом Владимиром Рюриковичем Смоленским. Несмотря на это, он опять послал к Ярославу с мирными предложениями, но тот велел отвечать: "Мира не хочу; пошли - так ступайте; на одного вашего придется по сто у наших". Тогда Мстислав с Владимиром двинулись к Твери и стали захватывать и жечь села. Узнав об этом, Ярослав выехал из Торжка в Тверь. Мстислав пошел дальше и принялся разорять Переяславскую волость, а к Константину Ростовскому послал с предложением союза. Константин немедленно соединился с ним, Ярославу пришли на помощь братья Юрий, Святослав и Владимир. Вместе с ними была вся сила Суздальской земли; прогнали всех - горожан и селян - у кого не было лошади, тот шел пешком. Страшное было чудо и дивное, говорит летописец: пошли сыновья на отцов, отцы на детей, брат на брата, рабы на господина, а господа на рабов. Всеволодовичи встали на реке Кзе, и Мстислав послал сказать Ярославу: "Отпусти новгородцев и новоторжцев, возврати волости новгородские, которые ты захватил; с нами примирись и крест целуй, и крови не проливай". Ярослав отвечал отказом: "Мира не хочу, новгородцев и новоторжцев не отпускаю; далеко вы шли, а вышли, как рыба на сухо".
Всеволодовичи, уверенные в своей силе, вели дело к битве. Мстислав отступил к реке Липице, и здесь 21 апреля произошло большое сражение. Новгородцы с такой силой ударили на полки Ярославовы, что переяславцы не выдержали и побежали, а после лютой битвы обратилось в бегство и все войско. Ярослав прибежал в Переяславль на пятом коне, загнав четырех, и затворился в городе. Не довольно было ему первого зла, говорит летописец, не насытился кровью человеческой, избивши в Новгороде много людей, и в Торжке, и на Волоке, этого было ему все мало; прибежав в Переяславль, он велел и тут перехватать всех новгородцев и смолян, зашедших в землю его для торговли, и велел их бросить одних в погреб, других в тесную избу, где они и перемерли все числом полтораста". Тем временем Юрий сдал Мстиславичам Владимир (здесь сел брат его Константин), а сам поехал в Радилов на Волге. Но Ярослав не хотел покориться, заперся в Переяславле и думал, что отсидится здесь, но когда Мстислав с Константином двинулись к Переяславлю, то он испугался и стал слать к ним с просьбой о мире, а затем и сам приехал к брату Константину, ударил ему челом и сказал: "Господин! Я в твоей воле: не выдавай меня тестю моему Мстиславу и Владимиру Рюриковичу, а сам накорми меня хлебом". Константин помирил его с Мстиславом еще на дороге, и когда князья пришли к Переяславлю, то Ярослав одарил их и воевод богатыми дарами; Мстислав, взяв дары, послал в город за дочерью своей, женой Ярославовой. Ярослав не раз после этого посылал к нему с просьбой возвратить ему жену, но Мстислав не соглашался.
В 1218 году Мстислав покинул Новгород и поехал в Галич. Среди новгородцев опять начались смуты, и, чтобы прекратить их, они вынуждены были опять просить князя у Юрия Всеволодовича. В 1221 году он вновь отправил к ним Ярослава. Новгородцы были рады Ярославу, говорит летописец, и когда в 1223 году он ушел от них в свою волость - Переяславль Залесский, то они кланялись ему и уговаривали остаться, но он не послушал их просьбы. В 1224 году новгородцам удалось в третий раз пригласить его к себе. Ярослав пришел к ним и на этот раз пробыл в Новгороде почти три года, обороняя волость от разных врагов.
В 1225 году литовцы в числе 7000 страшно опустошили села около Торжка, не дойдя до города только трех верст, перебили многих купцов и захватили всю Торопецкую волость. Ярослав нагнал их близ Усвята, разбил, перебил 2000 человек и отнял добычу. В 1227 году Ярослав ходил вместе с новгородцами на ямь, землю всю повоевал и привел без числа полона. В следующем году он ушел в Переяславль, оставив в Новгороде своих сыновей. В 1230 году новгородцы послали вновь за Ярославом; Ярослав приехал немедленно, поклялся исполнять все грамоты Ярославовы, но по-прежнему не постоянно жил в Новгороде, где занимали его место сыновья Федор и Александр.
В 1234 году Ярослав со своими полками и новгородцами выступил против немцев под Юрьев и остановился недалеко от города, отпустив людей своих воевать окрестные области для сбора съестных припасов. Немцы сделали вылазку из Юрьева, другие из Оденпе, но русские побили их; некоторые из немцев пали в битве, но больше погибло их в реке, когда под ними обломился лед; русские, воспользовавшись победою, опустошили их землю, истребили хлеб; тогда немцы поклонились князю, и Ярослав заключил с ними мир на выгодных для себя условиях.
В 1236 году, узнав, что Михаил Всеволодович Черниговский занят тяжелой войной с галицкими князьями Даниилом и Васильком Романовичами, Ярослав оставил в Новгороде сына Александра, взял с собою несколько знатных новгородцев, 100 человек новоторжан, полки переяславские и ростовские, двинулся на юг, опустошил Черниговскую волость и сел на великое княжение в Киеве. Более года он спокойно княжил здесь, как вдруг пришло известие о татарском нашествии и о страшном опустошении Владимиро-Суздальской земли. Бросив Киев, Ярослав поспешил на север, но не успел прийти вовремя. Юрий Всеволодович был разбит на Сити и погиб в битве. Узнав о гибели брата, Ярослав приехал княжить во Владимир. Он очистил церкви от трупов, собрал оставшихся от истребления людей, утешил их и, как старший, начал распоряжаться волостями. В 1239 году он должен был выступить против литовцев, которые воевали уже в окрестностях Смоленска; великий князь победил литовцев, взял в плен их князя, потом урядил смолян, посадив у них князем Всеволода, сына Мстислава Романовича, и возвратился домой с большой добычей и честью.
Однако важнейшим делом Ярослава было улаживание отношений с татарами. Вскоре после нашествия Батый прислал на Русь баскаком одного сарацина, который у каждого отца семейства, имевшего трех сыновей, брал одного, захватил всех неженатых мужчин и женщин, не имевших законных мужей, также всех нищих, остальных же перечислил по обычаю татарскому и обложил данью: каждый человек мужского пола, какого бы возраста и состояния не был, обязан был платить мехом; кто не мог заплатить, того отводили в рабство.
Ярослав отправился в Орду к Батыю, который раскинул свой стан на берегу Волги. Батый, по словам летописца, принял Ярослава с честью и, отпуская его, сказал: "Будь ты старший между всеми князьями в русском народе". .Таким образом, вместе с Владимиром Ярослав получил из рук Батыя и Киев, но после жестокого разорения татарами русской столицы, это имело лишь символическое значение. Своего сына Константина Ярослав отправил в Монголию к великому хану. В 1245 году Константин возвратился и передал, что Угедей требует к себе самого Ярослава. Ярослав двинулся в далёкий путь и в августе 1246 года приехал в Монголию, где был свидетелем воцарения Каюка, сына Угедеева. Монах Плано Карпини встретился с Ярославом в Орде. Невелика была, по его словам, честь, которой пользовался здесь старший князь русский, но все же ему давалось высшее место перед всеми другими владетелями. Тот же путешественник оставил нам некоторые подробности смерти великого князя, последовавшей в 1246 году. Ярослава позвали к матери великого хана, которая, как бы желая оказать честь русскому князю, дала ему есть и пить из собственных рук. Возвратившись от ханши, Ярослав заболел и через семь дней умер, причем тело его удивительным образом посинело, почему все и думали, что ханша отравила его. Причина, по которой монголы поступили таким образом, не известна. Едва ли здесь имели место какие-то русские дела - слишком далека была Монголия от Руси, чтобы вникать в них. Возможно, этим убийством хотели досадить Батыю. Тело Ярослава было привезено на Русь и погребено во Владимире в Успенском соборе.
